Восстановление корпорации, потребность в которой ощущается всеми, к несчастью,
имеет против себя скверную репутацию, которую корпорации старого режима оставили
в истории. Однако тот факт, что они существовали не только начиная со средних
веков, но с греко-римской эпохи, доказывает их необходимость с гораздо большей
убедительностью, чем факт их недавнего уничтожения доказывает их бесполезность.
    Если, за исключением одного столетия, повсюду, где профессиональная деятельность
достигла некоторого развития, она организовывалась корпоративно, то не является
ли в высшей степени вероятным, что эта организация необходима и что если сто лет
тому назад она не оказалась на высоте своей роли, то надо было ее исправить и
усовершенствовать, а не радикально уничтожать? Не подлежит сомнению, что она
перед концом своим стала препятствием для самых необходимых реформ. Старая
корпорация, узколокальная, замкнутая для всякого внешнего влияния, стала
невозможностью в морально и политически объединенной нации. Чрезмерная
автономия, которой она пользовалась и которая делала ее государством в
государстве, не могла удержаться в такое время, когда правительственный орган,
протягивая во все стороны свои разветвления, все больше и больше подчинял себе
все вторичные органы общества. Надо было расширить базу, на которой покоился
этот институт, и связать его со всей национальной жизнью. Если бы, уничтожив
замкнутость отдельных местных корпораций, соединить их между собою в крупные и
стройные союзы, а все эти союзы подчинить общей власти государства и побудить их
таким образом постоянно ощущать свою солидарность, то деспотизм рутины и
профессиональный эгоизм были бы введены в свои законные рамки. Традиции гораздо
труднее удержаться в неизменном виде в обширной ассоциации, раскинутой на
огромном пространстве, чем в маленькой котерии, не выходящей за пределы одного
города. В то же время каждая частная группа менее склонна видеть и преследовать
одни свои собственные интересы, когда она находится в постоянных сношениях с
направляющим центром общественной жизни. Только при этом условии можно
поддерживать в умах людей идею общей цели с достаточной ясностью и постоянством.
Так как сношения между каждым отдельным органом и властью, представляющей общие
интересы, будут тогда непрерывны, то общество будет напоминать о себе индивидам
не изредка только и не в смутной форме,— мы будем чувствовать его присутствие на
всем протяжении обыденной жизни. Уничтожив то, что было, и не поставив на место
разрушенного ничего нового, заменили только корпоративный эгоизм эгоизмом
индивидуальным, который имеет еще более разлагающее влияние. Вот почему из всего
того, что было разрушено в ту эпоху, надо жалеть только об этом одном. Разрушив
единственные группы, которые могли прочно связывать между собою индивидуальные
воли, мы собственными руками разбили лучшее орудие нашего морального
возрождения.
    Указанный путь ведет к победе не над одним только эгоистическим самоубийством.
Близкородственное с ним аномичное самоубийство поддается тому же лечению. Аномия
является результатом такого положения, когда в известных пунктах общества нет
коллективных сил, т. е. организованных групп, которые бы направляли общественную
жизнь. Она, следовательно, отчасти вытекает из того же состояния распада, в
котором берет начало и эгоистическое течение. Но эта же самая причина производит
различные следствия в зависимости от точки ее приложения, т. е. в зависимости от
того, действует ли она на активные и практические функции или же на работу
представлений. Она распаляет, обостряет первые, она приводит вторую к
замешательству, к растерянности. Поэтому в обоих случаях нужно одно и то же
лечение. Мы видели, что главная роль корпорации в будущем, как и в прошлом,
сводится к тому, чтобы регулировать социальные функции, главным образом
экономические функции, т. е. к тому, чтобы вывести их из неорганизованного
состояния, в котором они теперь находятся. Всякий раз, когда жадность отдельных
лиц начнет переходить известные границы, корпорации надлежит установить, сколько
приходится по справедливости на долю каждого разряда соучастников в деле.
Занимая по отношению к своим членам высшее положение, она имеет весь нужный
авторитет, чтобы требовать от них необходимых жертв и уступок и подчинения
известным правилам. Препятствуя сильным пользоваться своей силой дальше
известных пределов, мешая слабым выставлять чрезмерные требования, напоминая тем
и другим об их взаимных обязанностях и об общем интересе, регулируя в известных
случаях производство, чтобы не дать ему выродиться в болезненную, лихорадочную
форму активности, она будет умерять одни страсти другими и, вводя их в границы,
даст возможность установить мир. Таким образом, водворится моральная дисциплина
нового типа, без которой все открытия науки и весь прогресс благосостояния могут
порождать только недовольных. ..далее