3) Отвращение к военной службе должно ощущаться в меньшей степени у тех, кто
выбирает ее по призванию. Вольноопределяющиеся и сверхсрочные должны были бы
проявлять меньшую наклонность к самоубийству; между тем в действительности
именно в этой-то среде и наблюдается исключительно сильная к нему наклонность.
    Итак, всего более испытывают влечение к самоубийству те чины армии, у которых
наибольшее призвание к военной карьере, которые наиболее свободны от связанных с
нею неудобств и лишений. Отсюда вытекает, что специфический для этой профессии
коэффициент увеличения самоубийств имеет своей причиной не отвращение к службе,
а, наоборот, совокупность навыков, приобретенных привычек или природных
предрасположений, составляющих так называемый военный дух. Первым качеством
солдата является особого рода безличие, какого в гражданской жизни в такой
степени нигде не встречается. Нужно, чтобы солдат низко ценил свою личность,
если он обязан быть готовым принести ее в жертву по первому требованию
начальства. Даже вне этих исключительных обстоятельств, в мирное время и в
обыденной практике военного ремесла, дисциплина требует, чтобы солдат
повиновался не рассуждая и иногда даже не понимая. Но для этого необходимо
духовное самоотрицание, что, конечно, несовместимо с индивидуализмом. Надо очень
слабое сознание своей индивидуальности для того, чтобы так спокойно и покорно
следовать внешним импульсам. Одним словом, правила поведения солдата лежат вне
его личности; а это и есть характеристическая черта альтруизма. Из всех
элементов, составляющих наше современное общество, армия больше всего напоминает
собой структуру общества низшего порядка. Подобно им, армия состоит из
компактной массивной группы, поглощающей индивида и лишающей его всякой свободы
движения. Так как подобное моральное состояние является естественной почвой для
альтруистического самоубийства, то есть полное основание предполагать, что
самоубийство среди военных носит такой же характер и имеет такое же
происхождение.
    Таким путем можно объяснить себе, почему коэффициент увеличения самоубийств
возрастает вместе с продолжительностью военной службы; это — оттого, что
способность к самоотречению, обезличение развиваются как результат
продолжительной дрессировки. Точно так же, поскольку военный дух развит сильнее
среди сверхсрочников и среди офицеров, чем среди простых рядовых, постольку
вполне естественно, что первые два класса обладают более сильно выраженной
наклонностью к самоубийству, чем третий. Эта гипотеза дает нам даже возможность
понять странное на первый взгляд превосходство в этом отношении унтер-офицеров
над офицерами. Если они чаще лишают себя жизни, то это происходит потому, что не
существует другой должности, которая требовала бы от субъекта в такой степени
привычки к пассивному повиновению. Как бы ни был дисциплинирован офицер, но в
известной мере он должен быть способным к проявлению инициативы; поле его
деятельности более широко, и в силу этого индивидуальность его больше развита.
Условия, благоприятные для альтруистического самоубийства, менее реализованы в
офицерской корпорации, чем среди унтер-офицеров; первые живее чувствуют ценность
жизни, и им поэтому труднее отказаться от нее. Это объяснение дает нам не только
возможность понять многие уже рассмотренные факты, но, кроме того,
подтверждается еще следующими данными. ..далее