Протестант в большей степени является творцом своей веры; Библия находится в его
руках, и ему не запрещено толковать ее в любом направлении. Даже самая структура
протестантского культа обнаруживает его религиозный индивидуализм. Нигде, кроме
Англии, не существует иерархической организации протестантского духовенства;
священник так же, как и каждый верующий, подчинен только самому себе и своей
совести; он представляет собой только более осведомленного руководителя, чем все
обыкновенные верующие, но не облечен никаким специальным авторитетом в сфере
толкования догмы. Но что лучше всего доказывает, что эта свобода мысли,
провозглашенная деятелями реформации, не осталась только платоническим
утверждением, так это непрекращающийся рост различных сект, являющих собой такой
живой контраст по сравнению с нераздельным единством католической церкви.
    Таким образом, мы пришли к первому выводу, что наклонность протестантов к
самоубийству должна находиться в зависимости от того духа свободомыслия, которым
проникнута эта религия. Постараемся подробно разобраться в этой зависимости, так
как сама свободная мысль есть следствие других причин. Когда протестантство
только что появилось на свет, когда люди, после того как они в течение долгих
лет воспринимали свою веру в незыблемо традиционном виде, потребовали себе права
творить ее самим, то произошло это не в силу внутренних преимуществ свободного
искания, ибо свобода несет с собой столько же страдания, сколько и радости.
Свобода стала для них отныне неустранимой потребностью. И эта потребность в
свободе имеет только одну причину: упадок традиционных верований. Если бы
традиция действовала с неослабевающей силой, то не было бы повода зародиться
критике; если бы авторитет предания оставался непоколебленным, то не явилась бы
дерзкая мысль проверить самый его источник. Критическое мышление развивается
только под давлением необходимости, т. е. лишь тогда, когда известная группа
непроверенных разумом идей и чувств, которые до этого времени оказывались
достаточными для того, чтобы руководить человеческими поступками, теряет свою
силу и значение. Рефлексия заполняет образовавшуюся пустоту, а не создает эту
последнюю. Равным образом критическое мышление начинает угасать по мере того,
как мысль и воля людей превращаются в автоматические привычки, и, наоборот,
пробуждается только одновременно с дезорганизацией установившегося обихода.
Критика только тогда восстает против общественного мнения, когда оно уже не
имеет прежней силы, т.е. не является уже в полной мере общественным. Если
требования критики не носят характера только временного и преходящего кризиса, а
принимают хроническую форму, если индивидуальное сознание настойчиво и неуклонно
настаивает на своей автономии, то это значит, что новые мысли не успели еще
кристаллизоваться, что мысль еще мечется по всем направлениям и не в состоянии
заступить место старого убеждения. Если бы образовалась новая система верований,
которая представилась бы всем настолько же неоспоримой, как и предыдущая, то
никто бы и не подумал ее оспаривать. Самое обсуждение таких верований кажется
чем-то недозволенным, потому что идеи, разделяемые всем обществом, приобретают
авторитет, делающий их неприкосновенной святыней и ставящий их выше всякой
возможности спора и необходимости доказательства. Для того чтобы убеждения
сделались более терпимыми, надо, чтобы они стали менее полными и общими и чтобы
назревшие уже противоречия поколебали их силу.
    Поэтому если можно утверждать, что провозглашенная свобода мысли умножает ереси,
то надо прибавить, что сама порождается ересями, что она может стать желанной и
получить фактическое осуществление лишь как принцип, позволяющий скрытым или
полуявным ересям развиться вполне свободно. Следовательно, если протестантизм
уделяет больше места индивидуальной мысли, нежели католичество, значит, он
беднее верованиями и меньше зависит от установившихся обычаев. Религиозное
общество не может существовать без коллективного credo, и оно тем более едино и
тем более сильно, чем более распространено это credo. Оно не соединяет людей
путем обмена взаимных услуг — этой временной связи, которая мирится с различиями
и даже предполагает последние, но не в состоянии их примирить. Религия
объединяет людей, только привязывая их к одной и той же системе учений, и
единство это тем сильнее, чем более широкое поле охватывает данная система и чем
солиднее она построена. Чем больше лежит религиозного отпечатка на образе мыслей
и действий данного общества, чем полнее, следовательно, исключена здесь
возможность свободного исследования, тем сильнее мысль о Боге проникает во все
детали человеческого существования и направляет к одной цели все индивидуальные
воли. Наоборот, чем сильнее в группе верующих проявляются частные суждения, тем
менее ее роль в жизни людей, тем слабее ее сплоченность и жизненность. Мы
пришли, таким образом, к заключению, что перевес на стороне протестантизма в
сфере самоубийств происходит оттого, что эта церковь по существу своему менее
целостна, нежели католическая. ..далее