Главная страница

Эмиль ДЮРКГЕЙМ

САМОУБИЙСТВО


    Если таковые нам встретятся, то под этим наименованием мы соберем все без
исключения факты, имеющие ясно выраженный характер, и не будем беспокоиться о
том, что образованная таким образом классификация не вмещает, быть может, всех
называемых обыкновенно этим именем случаев или, наоборот, вмещает в себя и такие
случаи, которые обыкновенно носят другое название. Важно не то, чтобы уметь
выразить более или менее определенно то понятие, какое составил себе о
самоубийстве, средний интеллект; нужно установить целую категорию явлений,
которые не только могут без всякого затруднения быть занесены в эту рубрику, но,
кроме того, имеют объективное основание, т. е. соответствуют определенной
природе вещей. Среди различных видов смерти есть имеющие в себе особую черту,
заключающуюся в том, что смерть является делом самой жертвы, что страдающим
лицом является сам действующий субъект; с другой стороны, можно с
определенностью сказать, что общераспространенное мнение о самоубийстве именно
этот момент считает для него характерным; внутренний мотив такого рода поступков
с этой точки зрения не имеет определяющего значения. Хотя в общем самоубийство
представляют себе как положительный и неизбежно насильственный поступок, который
требует известной затраты мускульной силы, но вполне может случиться, что
совершенно отрицательное состояние или простое воздержание породят тот же
результат. Можно лишить себя жизни, отказываясь от принятия пищи, точно так же,
как и посредством ножа или выстрела. Вовсе не нужно, чтобы покушение на
самоубийство влекло за собой непосредственный смертельный исход, для того чтобы
можно было смерть признать результатом данного действия; причинная связь может и
не быть прямой, от этого нисколько не меняется самая природа явления.
Иконоборец, жаждущий мученического венца, совершающий сознательное оскорбление
величества, караемое смертной казнью, и умирающий от руки палача, является
самоубийцей не в меньшей степени, чем тот, кто сам наносит себе смертельный
удар; нет никакого основания для различной классификации этих двух
разновидностей добровольной смерти, если вся разница между ними заключается
только в материальных деталях исполнения. Таким образом, прежде всего мы
получаем следующую формулу: самоубийством называется всякий смертный случай,
являющийся непосредственным или посредственным результатом положительного или
отрицательного акта, совершенного самой жертвой.
    Но это определение недостаточно полно; оно не различает двух совершенно
различных видов смерти. Нельзя относить к одному разряду и рассматривать с
одинаковой точки зрения смерть человека, страдающего галлюцинациями, который
выскакивает из окна верхнего этажа, думая, что оно находится в уровень с землей,
и смерть психически здорового человека, убивающего себя вполне сознательно.
Ведь, строго говоря, почти нельзя указать такого смертельного исхода, который не
был бы близким или отдаленным последствием того или иного поступка самого
пострадавшего лица. Правда, причины смерти чаще лежат вне нас, чем внутри нас,
но они влияют на нас только тогда, когда мы сами вступаем в сферу их действия.
Можно ли утверждать, что смерть только тогда может называться самоубийством,
когда сама жертва, совершая поступок, знает, что он будет иметь смертельный
исход? Что только гот действительно убивает себя, кто хочет этого, и что
самоубийство есть намеренное убийство самого себя? Прежде всего это значило бы
определить самоубийство при помощи такого признака, который, каковы бы ни были
его интерес и важность, лишь с трудом поддается наблюдению, а, следовательно, не
легко может быть установлен. Как узнать, что именно заставило действующее лицо
решиться на самоубийство; и, когда он решился, желал ли он именно смерти или
преследовал другую какую-нибудь цель? Само намерение есть слишком интимное
проявление воли и может быть рассматриваемо извне только самым грубым и
приблизительным образом; оно ускользает даже от внутреннего наблюдения. Как
часто мы ошибаемся относительно настоящих мотивов наших поступков! Как часто мы
объясняем наши поступки благородными порывами, возвышенными соображениями, тогда
как они вызваны мелкими чувствами и слепой силой рутины.
    В общем, поступок не может определяться целью, преследуемой действующим лицом,
потому что однородные движения могут относиться к самым различным целям. Если
допустить, что самоубийство имеет место только в том случае, когда у человека
было определенное намерение убить себя,— под наше определение самоубийства не
подошли бы многие факты, в существе своем, несмотря на кажущуюся разнородность,
вполне идентичные с теми, которым это название дается решительно всеми и которых
нельзя называть иначе, так как это значило бы отнять у этого термина всякое
определенное употребление. Солдат, идущий навстречу верной смерти, для того
чтобы спасти свой полк, не хочет умереть, а разве в то же самое время он не
является виновником своей смерти в том же значении этого слова, в каком оно
применимо к промышленнику или коммерсанту, убивающему себя, для того чтобы
избегнуть стыда и позора банкротства. То же самое можно сказать о мученике,
умирающем за веру, о матери, приносящей себя в жертву своему ребенку, и т. д.
Принимается ли смерть только как печальное, но неизбежное условие той цели, к
которой субъект стремится, или же он ищет ее ради нее самой — в обоих случаях он
отказывается от существования, и различные способы расчета с жизнью могут быть
рассматриваемы только как разновидности одного и того же класса явлений. Между
всеми этими разновидностями слишком много основного сходства, для того чтобы их
нельзя было объединить под одним родовым термином, строго различая при этом все
виды этого рода. Правда, согласно обыденному представлению, самоубийство есть
прежде всего порыв отчаяния у человека, который больше не дорожит жизнью; но на
самом деле человек вплоть до самого последнего момента привязан к жизни, хотя
эта привязанность и не мешает ему расстаться с нею. Во всех случаях, когда
человек отказывается от того, что считает своим высшим благом, имеются,
очевидно, общие и существенные признаки; напротив, разнородность побудительных
причин, оказавших влияние на самое решение, может вызвать лишь второстепенные
подразделения. Когда преданность чему-либо простирается до лишения себя жизни,
то с научной точки зрения это будет самоубийством; мы увидим далее, к какому
разряду надо будет отнести этот случай. ..далее 




Все страницы произведения: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382