Главная страница

Эмиль ДЮРКГЕЙМ

САМОУБИЙСТВО


    С другой стороны, мы знаем, что самоубийства вытекают из самых существенных
элементов в строении общества, так как они выражают собой темперамент, а
темперамент народов, как и отдельных лиц, отражает самое основное в состоянии
организма.
    Наша социальная организация должна была глубоко измениться в течение этого
столетия для того, чтобы быть в состоянии вызвать подобное увеличение процента
самоубийств. И невозможно, чтобы столь важное и столь быстрое изменение не было
болезненным явлением; ибо общество не в состоянии с такой внезапностью изменить
свою структуру. Только вследствие медленных и почти нечувствительных перемен
может оно приобрести иной характер. Да и возможные изменения ограничены в своих
размерах. Раз социальный тип получил окончательную форму, он не обладает
безграничной пластичностью; быстро достигается известный предел, которого нельзя
перейти. Поэтому не могут быть нормальными и те изменения, наличность которых
предполагает статистика современных самоубийств. Не зная даже точно, в чем они
состоят, можно заранее утверждать, что они вытекают не из нормальной эволюции, а
из болезненного потрясения, сумевшего подорвать корни прежних установлений, но
оказавшегося не в силах заменить их чем-нибудь новым; и не в короткий промежуток
времени можно восстановить работу веков. Растущий прилив добровольных смертей
зависит, следовательно, не от увеличения блеска нашей цивилизации, а от
состояния кризиса и ломки, которые, продолжаясь, не могут не внушать опасений.
    К этим разного рода доводам можно прибавить и еще один довод. Если истинно
положение, что при нормальных условиях коллективная печаль имеет свое
определенное место в жизни общества, то обыкновенно она не носит настолько
интенсивного и всеобщего характера, чтобы быть в состоянии проникать до высших
центров социального тела. Она остается на положении подсознательного настроения,
которое смутно ощущается коллективным субъектом, действию которого этот субъект,
следовательно, подчиняется, но в котором он не отдает себе ясного отчета. По
крайней мере этому неопределенному настроению удается овладевать общественным
сознанием лишь в форме частичных и прерывистых вспышек. И выражается это
настроение главным образом в виде отрывочных суждений, изолированных положений,
не связанных друг с другом, могущих, вопреки их абсолютной форме, отразить лишь
одну какую-нибудь сторону действительности, воспринимая поправки и дополнения из
сферы постулатов противоположного характера. Из этого источника и проистекают
все те меланхолические афоризмы, все те пословицы, направленные на осуждение
жизни, в которых иногда проявляется народная мудрость. Но они встречаются не в
большем количестве, чем противоположные им по духу поговорки. Они выражают,
очевидно, мимолетные впечатления, лишь проходящие через поле сознания, но не
занимающие его целиком. И только в тех случаях, когда подобные чувства
приобретают исключительную силу, они начинают занимать общественное внимание в
такой мере, что их можно разглядеть в их целом, в полном и систематическом
согласовании друг с другом,— и тогда они делаются основой для всей философии
жизни. В самом деле, в Риме и в Греции проникнутые отчаянием теории Эпикура и
Зенона появились лишь тогда, когда общество почувствовало себя серьезно больным.
Образование этих великих систем было, следовательно, признаком того, что
пессимистическое настроение достигло ненормально больших размеров вследствие
каких-то пертурбаций в социальном организме. А ведь сколько таких теорий имеется
в наше время! Для верного представления об их численности и значении
недостаточно принимать во внимание лишь философские системы, носящие официально
пессимистический характер, вроде учений Шопенгауэра, Гартмана и т. д. Нужно
считаться и со всеми теориями, которые, под различными именами являлись
предшественницами этого направления. Анархист, эстет, мистик,
социалист-революционер, если они без отчаяния смотрят на будущее, все-таки
подают руку пессимисту в одном и том же чувстве ненависти или презрения ко всему
существующему, в одной и той же потребности разрушения действительности или
удаления от нее. Если бы общественное сознание не приняло болезненного
направления, мы бы не имели такого подъема коллективной меланхолии; и
следовательно, развитие самоубийств, вытекающее из этого же состояния
общественного сознания, имеет также болезненный характер. ..далее 




Все страницы произведения: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382